Статьи

Категории философии в уголовном праве

20.11.2011 01:49

Введение.

Каждая область знания имеет свои особые категории, в содержании которых отражаются явления, существующие в соответствующей этой области части реальности. Имеются проблемы понимания содержания категорий связанные с недостаточной разработанностью таких категорий в уголовном праве, которые могут быть в некоторой степени разрешены путем изучения роли  категорий философии в уголовном праве.

Фрагментарные  исследования отдельных категорий философии в аспекте уголовного права, отсутствие общей теории о месте философских категорий в уголовном праве, исследующей взаимосвязь категорий уголовного права и категорий философии, не дают полного представления какое содержание необходимо вкладывать в ту или иную категорию уголовного права, какие философские категории следует использовать при получении и использовании уголовно правового знания. Наличие этого поля не исследованных вопросов предполагает определенную научную перспективу изучения философских категорий в разрезе их использования в теории уголовного права. В данной работе автор попытается обозначить необходимость комплексного изучения категориальных аппаратов философии и уголовного права, их взаимосвязь. Такой подход позволит найти ответы на более общие вопросы связанные с ролью фундаментальных категорий в доктрине и практике уголовного права, связь развития и изменения философских взглядов и содержания философских категорий в проекции на уголовное право. Необходимость более широкого изучения категорий философии в уголовном праве диктуется потребностью выявить более четкое значение используемых категорий в уголовном праве, к примеру, с целью устранить неопределенность толкования норм уголовного закона в теории и правоприменительной практике. Излагаемый материал имеет значение при изучении уголовного права и написании диссертационной работы автором на тему уголовно-правового обеспечения сохранности имущества, подлежащего взысканию. В частности философские категории вина, возможность, ответственность и многие другие имеют неразрывную связь с объектом диссертационной работы. Исследованные в настоящей работе научные труды, посвященные указанной проблеме позволили очертить место и значение философских категорий в уголовном праве, определить некоторые наиболее значимые категории философии, являющиеся средством получения знания и построения теории уголовного права, определить возможные направления дальнейшего изучения темы исследования.

Философия и теория уголовного права

Подобно тому, как математики, далекие от философии, порой числят лишь по своему ведомству Пифагора, Декарта, Лейбница, так и среди юристов распространена иллюзия об отгороженности правовой сферы от всякого рода метафизических размышлений, ассоциирующихся с нестрогостью мысли и отвлеченностью от социальной практики (Русская философия права: философия веры и нравственности (антология). Составители А.П. Альбов. Д.В. Масленников, А.И. Числов, С.В. Филиппова. Спб. Изд. Алетейя, 1997.) Уголовное право имеет своим предметом определение преступлений и определение наказаний. Основания таких определений, или исследованием самих понятий преступления и наказания в их внутренней сущности, - эта философия уголовного права, с одной стороны, частью или, пожалуй, надстройкой уголовно-юридической науки, с другой стороны, как важнейший отдел «философии права» входит в круг философских учений, теснейшим образом примыкая здесь к нравственной философии, или этике.  (Соловьев В.С. Право и нравственность. – Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2001. – 192 с. стр. 46).

В уголовно-правовой науке применяются догматический, социологический, сравнительно-правовой, историко-правовой, диалектический методы, опирающиеся на соответствующий категориальный аппарат. Непосредственный анализ уголовно-правовых категорий путем их сопоставления с аналогичными в уголовном праве зарубежных стран является частью сравнительно-правового метода. Исследование уголовно-правовых категорий в их историческом развитии структурно входит в историко-правовой (историко-сравнительный) метод.  Диалектический (философский) метод заключается в использовании в уголовно-правовом исследовании основных законов и категорий диалектики. Законы диалектики касаются общих вопросов теории развития уголовного права. Категории (необходимость и случайность, причина и следствие, форма и содержание, сущность и явления) в своей совокупности являются отражением наиболее общих законов развития. Законы и категории диалектики служат способом отыскания новых результатов, методом движения от известного к неизвестному. Практический характер диалектического метода подтверждается, например, в установлении причинной связи между общественно-опасным деянием и преступным последствием.

В научном познании используются фундаментальные понятия разной степени общности. Это — частнонаучные категории, область применения которых ограничена, как правило, предметом частной (специальной) науки, например, «преступление» «наказание», «вина» — в уголовном праве и т.п.; и общенаучные категории (симметрия, асимметрия, модель, информация), они используются многими науками. Особое место занимают всеобщие, философские категории, на которые опираются все науки, поскольку ни одна из них не может обойтись без философии и ее категориального аппарата. Используя его, частные науки проникают в сущность явлений, устанавливают их причины, законы функционирования и развития. Философские категории помогают частным наукам делать теоретические обобщения, определять перспективы исследования. Представляется, исследование категорий уголовного права, понятий преступления и наказания, невозможно полноценно выстроить без опоры на философский категориальный аппарат и сопоставления с ним.

Категории философии

Среди разнообразных познавательных средств видное место занимают фундаментальные понятия науки — категории ( от греч. - высказывание), образующие ее логический каркас, вокруг которого группируются понятия, не являющиеся категориями, законы и принципы науки. Все, что человек знает об окружающем его  мире  и  о  себе  самом,  он знает в форме понятий  и  категорий.  Не  только  в процессе  научного  исследования,  но  и  в   обыденной   жизни,   в   своей практической  деятельности  человек   мыслит   не   конкретными  чувственно воспринимаемыми образами предметов,  а  более  сложными  отображениями  этих предметов - понятиями. Основные понятия, отражающие наиболее общие  существенные  свойства  и качества,  стороны  и  отношения  какой-либо  области   действительности   и познания, называются категориями.

Категории — предельно общие понятия, фундаментальные логические формы мышления, образы реальности, ее замещающие, отражающие наиболее существенные, закономерные связи и отношения бытия в мире, формы и организующие принципы мышления, содержанием которых является совокупность признаков, принадлежащих отражаемой в сознании реальности и фиксированной в категории, а объемом совокупность явлений или реалий мира, которым принадлежат все эти признаки.

Категории философии разрабатывались на протяжении всей ее истории. Менялось их количество, пересматривалось и уточнялось содержание, предлагались разные системы. По-разному трактовалась сущность категорий. Но несмотря на все различия, они почти всегда интерпретировались как формы рационального познания, с помощью которых создавалась общая картина мира.

Способом существования бытия является движение, а формами его проявления — пространство и время, все уровни структурно организованного бытия в своем развитии демонстрируют действие всеобщих законов. Но эта демонстрация сопряжена с трудностями, как это действие адекватно выразить. Проблема решается через обеспечение категориального каркаса объекта философского анализа.

Категория — это философское понятие, которое, в отличие от простого понятия, ориентировано не столько на свойства, сколько на закономерности развития бытия. Будучи формами и организующими принципами процесса мышления, категории воспроизводят отношение бытия и познания во всеобщем и наиболее концентрированном виде. Категории представляют высшую степень абстракции, т. е. отвлечения от конкретного, единичного, что позволяет более эффективно проникать в сущность природы бытия, ибо, несмотря на абстрактность, за категориями стоят объективные закономерности мира, в этом заключается онтологическое значение категорий. Изучая с помощью категорий эти закономерности, мы получаем возможность познать подлинную реальность мира, в этом проявляется гносеологическое значение категорий. Философские категории лежат в основе анализа и обобщения информации чувственных восприятий и представлений. Можно не знать специфики философского вопроса о соотношении общего, особенного и единичного, но разводить эти уровни в жизни, ибо категории выступают как особые формы человеческого мышления, в этом проявляется их логическое значение. Специальные науки в разрешении своих научных проблем активно используют философские категории как организующий принцип мышления, в этом проявляется методологическое значение категорий.

Категории задают интервал и направленность видения мира в любой его форме — природной, социальной или духовной. Категории ориентируют и обеспечивают сознание, соотнесенность знания о мире и знания о себе, что позволяет формировать оптимальное отношение человека к миру. В этом проявляется мировоззренческое значение философских категорий.

Таким образом, категории философии — это особые понятия, претендующие на однозначность, обусловленность, целостность, разграниченность, а посему и отражающие наиболее существенные, закономерные связи и отношения бытия, что позволяет им выступать в качестве эффективного инструмента освоения (познания) мира.

Примерами основных философских категорий являются единичное (отдельное, индивидуальное), общее (всеобщее), сущность и явление, элементы и структура, система, причина и следствие, необходимость и случайность, возможность и действительность, часть и целое.

По Аристотелю, категории — это компоненты «активной формы», обеспечивающие формообразование пассивной «материи». Знающий категории может проследить процесс расчленения сущего бытия до конкретного, исследовать развитие от чистой возможности до сущности, отделить сущность от всего мнимого и иллюзорного. Применяя категориальный анализ, исследователь получает возможность объединять рассматриваемые объекты в группы и классы. Это позволяет рассматривать сходные в том или ином отношении объекты, исследовать один объект и знание о нем экстраполировать на все родственные объекты.

Если, по Аристотелю, категории в силу онтологической укорененности способны выполнять аналитическую функцию, обеспечивая познающему субъекту возможность проследить квантование чистого бытия до уровня конкретного бытия, доступного познанию, то, по Канту, категории выполняют синтетическую функцию. С помощью категорий человеческий рассудок осуществляет синтез. Он объединяет разрозненные чувственные восприятия в систематизированные целостные комплексы. Упорядоченный чувственный опыт становится предметом суждений, располагающих априорно синтетическим характером. Категории выступают как априорные (доопытные) формы рассудка. Они не выводятся из опыта, но применимы к опыту. Они являются исходным условием рассудочного познания. Таким образом, категория, по Канту, не аристотелевское средство анализа исследуемой реальности, а инструмент упорядочения информации о мире на феноменальном уровне. Поскольку в этом процессе познания замешан априорный опыт, то Кант формальной логике противопоставляет трансцендентальную логику рассудка, ориентированного на синтез информации чувственного восприятия. Как полагает И. Кант, в процессе познания принимают участие два компонента: чувственный опыт и рассудочное мышление. Второй компонент оснащен категориями.

Кант выстраивает свою систему категорий, которая имеет следующий вид: категории количества (единство, множественность и целостность); категории качества (реальность, отрицание и отграничение); категории отношения (самостоятельность и принадлежность, причина и действие, взаимодействие как отношение между действующим и страдающим); категории модальности (возможность и невозможность, существование и несуществование, необходимость и случайность). По Канту, эти категории изначально присутствуют в человеческом сознании как структурные схемы организации и упорядочения первичного опыта, задающие основание общего языка и понимания в рамках освоения мира. Таким образом, кантовские категории, в отличие от аристотелевских, являются не категориями бытия, а категориями рассудка. Определенность, обусловленность и целостность мира не открываются усилиями нашего сознания, а привносятся в мир деятельностью нашего сознания. Сознание познающего субъекта воспринимает информацию о мире и упорядочивает ее с помощью категорий. Но категории не только обеспечивают единство исследуемого объекта, его определенность, обусловленность, целостность, но и задают законы природы. Не открывают законы развития природы, а приписывают ей каноны, задают целесообразность. Само бытие должно сообразовываться с ними.

Эта тенденция подчинения (зависимости) бытия от категорий нашла свое продолжение в философии Гегеля, хотя и смущала последнего своей субъективностью. В основу своей философской системы Гегель закладывает единство бытия и мышления. Это единство он называет Абсолютной идеей, или Абсолютным духом. Поскольку Гегель исходит из тождества бытия и мышления, постольку логика превращается в онтологию и выступает как наука о взаимосвязи мышления и бытия. Будучи одновременно и субъектом, и объектом развития, Абсолютная идея выступает сначала в своем логически чистом виде. Она еще не несет на себе ни печати природного бытия, ни его чувственного восприятия. Она есть выражение чистой неопределенности. Ее первоначальный статус — «ничто». Но это ничто, благодаря становлению, предстает уже как «наличное бытие», как первая определенность, как конкретное «качество», антитезой которому выступает «количество», а синтезом — «мера». Наличное бытие, как сложившееся единство качества и количества, через меру находит свое первоначальное выражение в «сущности конкретного бытия», антитезой которому выступает «явление», а синтезом — «действительность». Из этой диалектической «игры» немецкого мыслителя следует вывод о том, что категории имеют жизненную силу. Более того, они задают энергетический потенциал конкретному бытию. В своей онтологической укорененности категории не просто «разграничительные линии» Аристотеля, инструмент упорядочения опыта И. Канта, а своеобразная «матрица» развернутого состояния бытия. По Гегелю, развитие Абсолютной идеи осуществляется в процессе самоотчуждения, когда она обретает иные формы своего бытия. Механизм ее развития осуществляется силой внутреннего противоречия между тезисом и антитезисом, которое снимается в синтезе. Последний тут же заявляет о себе как новый тезис, полагающий свою противоположность и устремленность к новому синтезу. Благодаря категориям происходит «опредмечивание» Абсолютной идеи в конкретных формах бытия с последующим возвращением к себе самой в процессе «распредмечивания» бытия. Новое состояние Абсолютной идеи отличается от прежнего состояния только на величину осуществленного опыта, который поддается расшифровке через категориальный анализ. Таким образом, категории в философии Гегеля выступают в двух ипостасях: как каркас развития Идеи (как абсолютный иерархический порядок универсума) и как ступени исторически развивающегося познания. В своем развертывании Абсолютная идея лишена какой-либо чувственности. Через свои категории она демонстрирует возможности чистого разума. Посему разум, познающий ступени развития Абсолютной идеи, обязан соблюдать чистоту эксперимента. Он должен воздерживаться от своих пристрастий (симпатий или антипатий) относительно объекта познания. Лишенные всякой субъективности категории безупречно отделяют одну определенность от другой, обеспечивают ее обусловленность и однозначность, целостность и разграниченность.

В целом, подводя итоги, можно сказать, что категории — это не только средство познания мира на феноменальном уровне (Аристотель); это не только принадлежность рассудка, обеспечивающая упорядоченность информации относительно исследуемого объекта (Кант); это не только творческий потенциал Абсолютной идеи (Гегель), это в первую очередь результат практического отношения человека к миру, инструмент его познания и объяснения как на феноменальном, так и на сущностном уровне.

Категории философии — это единство объективного и субъективного, опредмеченного и распредмеченного, материального и идеального. Плюрализм, составляющий содержание категорий, рождает трудности понимания их сущности. Поскольку категории есть отражение объективного в субъективном, то о них можно сказать, что они всегда объективны по своему содержанию и субъективны по форме восприятия этого содержания. Категории всеобщи и необходимы. Они возникают не в результате игры ума отдельно взятого человека, а являются продуктом определенной интеллектуальной среды, продуктом философской культуры коллективного опыта. Категории являются универсальными, ибо они адекватно выражают сущность человека, мира и их отношения друг к другу.

Благодаря всеобщности и универсальности, категории в процессе познания выполняют методологическую функцию, задают «дисциплинарную матрицу», парадигму познания, называя феномены мира своими именами: сущность или явление, причина или следствие, форма или содержание. И в этом смысле категории организуют и корректируют движение познающей мысли, прогнозируют результаты научного поиска. Поскольку категории не только корректируют научную мысль, но и обеспечивают оценочное отношение субъекта к объекту исследования, то категории выполняют и мировоззренческую функцию.

Все названные признаки и отмеченные функции дают возможность определить категорию как предельно широкую форму отражения объективного мира, наиболее общее понятие, как исходное основание познания, а в случае необходимости и преобразования познанной действительности.

Категории философии в уголовном праве

В отечественной литературе имеется ряд работ посвященным изучению конкретных категорий в философском и правовом, в т.ч. уголовно-правовом, аспекте, необходимости учитывать при исследовании правовых, в т.ч. уголовно правовых, категорий значение этих категорий в философском смысле, проблемам включения в категориальный аппарат уголовного права философских категорий и другим проблемам соотношения философских и правовых категорий.

В монографии Лапупиной Н.Н. подробно исследуется категория свободы, на предмет понятия свободы как философской и правовой категории, с целью выяснить ценность свободы для человека и гражданина, понять в каком направлении вести научные исследования в области создания действенного уголовно-правового механизма защиты свободы человека и гражданина. В работе имеется множество толкований этого понятия  мыслителями разных периодов истории человечества, приведены философские взгляды на понятие свободы таких исторических личностей как Демокрита, Эпикура, Августина, Н. Макиавелли, Спинозы, Э. Канта, И.Г. Фихте, Ф.В.Й. Шеллинга, К. Маркса, Г.В.Ф. Гегеля, Ф.М. Достоевского, Н.Я. Мандельштама, Н. Бердяева и некоторых других. Свобода как правовая категория изучена на основе трудов таких правоведов как Ж.Ж. Руссо, Г.Ф. Шершеневича, Ш.Л. Монтескье, аргентинского юриста Коссио Карлоса, Б.Н. Чичерина, М.С. Строговича, М. Штирнера, французского писателя и политического деятеля Констана де Ребека Бенжамена Анри и многих других мыслителей. Лапупиной Н.Н. на основе проведенного анализа категории свободы делает вывод, что уголовно-правовой механизм защиты личной свободы человека и гражданина в России нуждается в серьезных коррективах, которые должны проходить с учетом полученного зарубежного и отечественного опыта в рамках научного исследования, что только научный путь развития уголовного права, способен привести уголовно-правовую защиту свобод граждан от преступных посягательств в соответствие с положениями Конституции.

Категории интерес как феномену духовной реальности, привлекающему повышенное внимание философов, социологов, психологов, правоведов и представителей других социально-гуманитарных наук и отраслей познания посвящена работа Кузьминой А.В. В своей работе автор отмечает, как история обоснования, научного конституирования категории «интерес»  свидетельствует о том, что в разные исторические эпохи, в разных научно-интеллектуальных сообществах рассмотрение феномена интереса определялось мерой объективных условий и субъективных факторов, образующих контекст подобного рода исследований, в котором особо следует выделить властно-политические, экономические, идеологические, социальные составляющие. В одни исторические периоды, в одних случаях интерес исследовался в контексте властно-репрессивной бытийной доминанты, в других случаях -  в контексте идеологии классовой борьбы, в третьих – в условиях детерминирующего индивидуализма-либерализма. Автор выявляет проблематику интереса в философской классике, выделяя несколько тенденций, отражающих специфику философских размышлений, одни философы акцентировали внимание на рефлексии интересов за пределами собственного «Я», другие делали акцент на личных интересах, в том числе и в сфере познания; в философии сложилось направление, представители которого осмысливали проблематику интересов на основе диалектического синтеза субъективации внешних интересов и объективации внутренних. Исследовался интерес как предмет рефлексии отечественных философов, автором выделены три периода в исследовании философии интересов: досоветский, советский и постсоветский, каждый из которых отличается не только хорошо известным социалистическим бытийным контекстом, но и особыми философско-мировозренческими спецификациями. Все это в совокупности, по мнению Кузьминой А.В., и предопределяло содержание, особенности философского осмысления феноменов интереса, модели, механизмы использования философских интелекутально-теоретических, методологических ресурсов в конкретных социально-гуманитраных науках, в том числе и в сфере теоретического правоведения. Интерес – сложнейший факт и реальности, и философской рефлексии, сокрывающей свою внутреннюю сущность самыми разнообразными способами, и это накладывает свой отпечаток на открытие того, что составляет его природу и бытие в жизненном мире. Интересы широко и многогранно представлены в правовой реальности, образуя, наряду с другими феноменами, субстанциональные основания правовых отношений, правосознания, правовой культуры. Эта реальная представленность интересов различных субъектов в праве весьма плюралистично воспринимается, интерпретируется, оценивается представителями различных философских, социально-гуманитарных направлений и школ, включая и представителей теоретического правоведения. Подобный плюрализм субъективно-естественен и, с точки зрения автора, предопределяется прежде всего тремя группами факторов: социоистоический контекст; непосредственное и опосредованное влияние мировоззренческих ресурсов и установок конкретных исследователей, их жизненных интересов; категориально-понятийный плюрализм, многозначность содержания тех или иных дефиниций, с помощью которых отражаются реалии и права, и интересов. Автор осуществил ретроспективное рассмотрение некоторых положений, концепций исследователей-правоведов, имеющих отношение к проблематике права и интересов второй половины XIX – начала XX века. Исследуя категорию интерес в современном юридическом терминоведении автор подчеркивает, что в условиях тотальной информатизации всех сфер жизнедеятельности человека и человечества многократно возрастает задача упорядочения, типологии, универсализации терминов обыденной и научной лексики. Особую актуальность проблема терминологической унификации приобретает в сфере практической юридической деятельности и теоретического правоведения, ибо категориально-понятийный универсализм – основа качественного понимания и эффективного применения права, что имеет непосредственное отношение к использованию в правовой сфере понятия интерес, которое органично включено в современное юридическое терминоведение, конституировано в международных политико-правовых документах, в легитимном законодательстве подавляющего большинства стран, оно активно используется в специальных научных публикациях юридического профиля, в обыденной юридической лексике. Автор детально рассмотрел использование понятие интерес в современных конституционном законодательстве стран мира. Кузьмина А.В. сформулировала результаты исследования как о наметившемся определенном консенсусе представлений исследователей о сущности интереса и ее словесно-понятийном выражении, выявил новые проблемные точки в структурном и процессуальном рассмотрении бытия интересов; отметил особую актуальность и сложность проблемы осмысления сосуществования в определенном системном единстве свободы, права и интересов; категория интерес недостаточно разработана и представлена в различных концепциях правового сознания и правовой культуры.

Философская категория справедливость исследовалась С.А. Ивановой, автор рассматривала справедливость как социально-философскую категорию, в том числе указав на важность познания данной категории в формировании теоретических выводов в правовой науке, в том числе в уголовном праве. Иванова С.А. пишет, категория справедливость является по­нятием о должном, связанным с исторически меняющимися пред­ставлениями о неотъемлемых правах человека. Данное понятие содержит требование соответствия между реальной значимостью различных индивидов (социальных групп) и их социальным поло­жением, между их правами и обязанностями, деянием и воздаяни­ем, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием. Не­соответствие в этих отношениях оценивается как несправедли­вость. Справедливость — важнейшая категория социально-философской мысли, морального, правового и политического соз­нания. Понятие справедливости пронизывает почти все аспекты деятельности людей. Не найдется ни одной сферы человеческого бытия, в которой не существовало бы критерия справедливости и относительно которой всякие суждения, имеющие отношение к справедливости, были бы лишены смысла.

Шуняева А.Е. в своей статье ставя вопросы относительно понимания людьми содержания понятия справедливость, на примере восприятия ими уголовного наказания показывает насколько важно исследование  философского смысла данной категории. Но что же вкладывается в понятие "справедливость"? Толковый социологический словарь понимает под ней "общий принцип, согласно которому индивидуумы должны получать то, что они заслуживают". Это действительно так, но кто вправе отграничивать справедливое от несправедливого? То, что справедливо для одних людей в одной ситуации, может быть совершенно несправедливым для других людей и в другой ситуации. Скажем, суровое наказание преступника в уголовном праве будет справедливым по отношению к потерпевшему, но и несправедливым по отношению к преступнику, если оно превышает тяжесть совершенного преступления. Рассматриваемая нами категория относится в разряд философских именно ввиду своей абстрактности и относительности. Еще Сократ задавался вопросом: если говорить правду, не вводить в заблуждение и приносить пользу - справедливо, то лгать, вредить и водить в заблуждение - несправедливо? И отвечал сам себе, что справедливо также вредить своим врагам и обманывать друзей ради их же пользы. Как такое зыбкое понятие определяет дух права, представляющего собой совокупность упорядоченных правовых норм.

Необходимость учитывать философское значение категории цель, подчеркивается Ивановой О.М. Как пишет в статье автор, понятие "цель" не является строго юридическим. При определении понятия "цели юридической ответственности" следует исходить из категории "цель" в философском понимании. Цель - это некий идеальный положительный результат, для достижения которого предпринимаются какие-либо действия. Для того чтобы начать действовать, нужно поставить некоторые цели или единую цель. Цель является идеальным внутренне побуждающим мотивом.

Как пишет Петин И.А., положение с категорией цели в теории уголовного права, учитывая ее значение в преступном поведении и степень отражения в уголовном законодательстве, иначе как парадоксальным не назовешь. Исходя из содержания цели применительно к уголовно-правовой сфере она должна быть центральным признаком преступного поведения, но данного признака вообще нет даже в умышленной форме вины по действующему законодательству. Как ни странно, но до сих пор не требуется установление цели преступного поведения и в уголовно-процессуальном законодательстве. Не в последнюю очередь поэтому в юридической психологии, раскрывающей преступное поведение, не было отдельной главы, посвященной цели поведения. Однако исключить цель из поведения субъекта невозможно, и при характеристике деяния о ней говорилось в главе о мотивации деятельности.

Питецкий В.В. отмечает, что в теории причинной связи существуют две основополагающие категории: причина и условие. Под причиной понимается явление, которое при соответствующих условиях генетически порождает другое явление - следствие. Условие, ничего не порождая, лишь способствует причинному развитию событий. Условие представляет собой ту среду, обстановку, в которой причина производит следствие. Теория причинной связи в уголовном праве основывается на философском понимании причинности. Условие, генетически не порождая преступного последствия, в большинстве случаев не может быть основанием уголовной ответственности.

Дискуссионным оказалось обсуждение на межвузовском круглом столе, организованном кафедрой уголовно-процессуального права Московской государственной юридической академии им. О.Е. Кутафина, проблем истины в уголовном судопроизводстве. Отмечалось, что истина - это категория философская, однако отказываться от ее определения в уголовном процессе нецелесообразно. Отказ от категории "истинное" и допущение категории "вероятное" неминуемо повлекут за собой злоупотребления в оценочной деятельности со стороны. Между тем большинство выступающих высказали мнение, что в уголовном судопроизводстве истинным можно считать только то, что обосновано определенной совокупностью доказательств, собранных в установленном законом порядке, и если такие условия соблюдены, то можно считать, что реконструкция событий наиболее вероятно приближена к действительности.

Имеются противоположные мнения относительно использования философских категорий в уголовном праве, так по мнению А.Н. Игнатова, "использование для обозначения объекта преступления социолого - философской категории "общественные отношения" представляется нецелесообразным... Оно не отражает свойств объекта преступления. Противоречивость отношений людей в обществе не позволяет считать эти отношения объектом однородным, т.е. одинаково ценным, повреждаемым, нуждающимся в защите. Измерить параметры общественных отношений невозможно" (Уголовное право России: Учебник для вузов: В 2-х т. Т.1. Общая часть. — М., 1998. — С. 101—105). Иванов В.С. рассматривая "предвидение" - вторую психологическую составляющую умысла пишет. В российском праве устоялось мнение, что характер предвидения разграничивает прямой, косвенный умысел и неосторожность в уголовном праве, а также умысел и неосторожность в административном праве. Лицо, действующее с прямым умыслом, предвидит неизбежность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления. Субъект, который действует с косвенным умыслом, предвидит возможность наступления преступного результата, сознательно допускает их наступление или относится к ним безразлично. Именно предвидение неизбежности или реальной возможности наступления законодательно наказуемых последствий означает наличие умысла. Введение в форму умысла философских категорий "возможности" и "неизбежности" предвидения преступных последствий весьма спорно, поскольку провести четкую грань между этими категориями, за редким исключением, невозможно.

Влияние философских категорий на определение понятий в уголовном праве прослеживается на следующем примере. В науке уголовного права предлагают заменить термины "честь", "достоинство" и "репутация" личности на понятие "доброе имя" (Омельченко С.С. Уголовно-правовая оценка клеветы и оскорбления: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 15.). По мнению сторонников данной точки зрения, категории "честь", "достоинство" являются философскими и поэтому им не может быть дано единое четкое определение.

Заметим также, что в любой отрасли научного знания происходит трансформация как философских, так и общенаучных понятий. "Важнейшая задача любой науки, - пишет В.М. Корельский, - состоит в том, чтобы всесторонне изучить, а затем выразить в понятиях и научных определениях свой предмет" (Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. проф. В.М. Корельского и проф. В.Д. Перевалова. М.: Издательство "НОРМА", 2002. С. 16). Уголовное право широко пользуется такими философскими и этическими понятиями, как свобода и необходимость, причинная связь, долг, честь. Если бы во всех этих случаях давалось особое уголовно-правовое понятие, то, как правильно замечает Т.В. Церетели, "наука уголовного права отгородилась бы от других наук и стала бы вкладывать в эти понятия свое особое содержание. Это означало бы превращение научно обоснованных и теоретически проверенных понятий в беспочвенные и абстрактные юридические понятия" (Церетели Т.В. Причинная связь в уголовном праве, М., 1963. С. 172 - 173). Также отметим, что категориальный аппарат уголовно-правовой науки должен формироваться сообразно не только с задачами соответствующей отрасли права, но и с методами их решения.

Выводы

Проведенное исследование демонстрирует довольно широкое использование отечественной уголовно-правовой доктриной философского категориального аппарата. Необходимость исследования соотношения философских категорий и уголовно-правовой теории проявляется в плюралистичности понимания некоторых правовых категорий в науке и на практике, что приводит к неоднозначности, а иногда к противоречивости, практического применения уголовно-правовых теоретических результатов. Научная разработка относительно определения места и содержания философских категорий в уголовном праве должна положительно повлиять на часто изменяющуюся по причине пересмотра содержания тех или иных уголовно-правовых категорий правоприменительную практику в нашей стране, будет способствовать ее стабилизации на основе научного обоснования с учетом меняющейся социально-исторической составляющей. Отсутствие научных исследований посвященных общетеоретическому исследованию категориального аппарата философии и уголовного права, зависимости философского смысла категорий от различных влияний в определенный момент времени и его отражение в уголовно правовой доктрине, необходимость выявления указанных изменений, пересмотра содержания философских категорий, использование этих результатов в уголовном праве, позволит уголовному праву на основе категориального аппарата решать поставленные перед ним задачи с учетом меняющихся философских взглядов, мировоззрения. Считаем, имеется определенная научная и практическая потребность в обобщающем теоретическом исследовании категорий философии в уголовном праве, не сводящемуся к сравнению определенных конкретных философских и правовых категорий, а ставящем перед собой задачу определить роль философского категориального аппарата в уголовном праве вообще, его фундаментального значения в формировании содержания категорий уголовного права, которое позволит достичь единство в определении уголовно-правовых категорий и институтов.

Список использованной литературы и другие подробности можно получить у адвоката Гейко П.П.